Образ родины («Портрет без сходства», «1943—1958. Стихи»). Может показаться, что Иванов отрицал присущую большинству эмигрантов ностальгию по родине, о которой сказал (и не раз): Хоть поскучать бы... Но я не скучаю, Жизнь потерял, а покой берегу. Письма от мертвых друзей получаю И, прочитав, с облегчением рву... Позиция лирического героя, оказавшегося в «европейской» стихии, кружащегося «в вальсе загробном на эмигрантском балу» (!), никак не просветляется взглядом на исторический путь России, где «ничему не возродиться/Ни под серпом, ни под орлом». В этой области Г. Иванов вновь отделяется от большинства своих зарубежных русских знакомых. Вместе с тем в поэзии этого утонченного художника едва ли не ведущим лейтмотивом становится раскрытие неколебимого, осмысленного, чаще подсознательного, единения с родной стихией, отчей землей: с «плещущейся где-то Невой», с поющей «петербургской вьюгой», с «чахлым ельником. Балтийским морем, тишиной, пустотой». Дорогие реалии щедро «рассыпаны» по строкам и почти всегда обращены к скромной, порой суровой атмосфере. И отпадает всякая необходимость в громких словах, связь с Россией воплощена как основа жизни, «корни» души. Своеобразно, по-ивановски определено возможное сближение с далекой Россией, о которой все уже забыто, после свидания с родным по духу ее обитателем: Русский он по сердцу, русский по уму, Если я с ним встречусь, я его пойму. Сразу с полуслова... И тогда начну Различать в тумане и его страну. Очень глубокая, мудрая мысль о надисторических, надсоци-альных связях людей одного истока, одного внутреннего уклада. Память о северном пейзаже — частное проявление таких уз. |
Главная 
