В следующей поэме — «Бахчисарайский фонтан» Пушкин использовал крымские впечатления, местную легенду о безответной любви хана Гирея к плененной им польской княжне Марии. Особенно удачной в поэме оказалась сцена диалога ханской возлюбленной Заремы с Марией. Здесь Пушкин столкнул друг с другом нравы мусульманского Востока с нравами христианского Запада. Для Заремы любовь — это чувственная страсть со всеми земными ее атрибутами: физической красотой, внешней привлекательностью, знойной чувственностью:

   Но ты любить, как я, не можешь; Зачем же хладной красотой Ты сердце слабое тревожишь?

   Но оказывается, что чувственные чары далеко не исчерпывают смысла любви. В Марии есть то, чего совершенно лишена Зарема, — высокая и одухотворенная культура человеческих чувств. Пушкин прямо указывает на ее христианский источник:

   Там день и ночь горит лампада Пред ликом Девы Пресвятой... И между тем, как все вокруг В безумной неге утопает, Святыню строгую скрывает Спасенный чудом уголок.