Литература
Четверг, 28.03.2024, 19:12
Приветствую Вас Гость | RSS
 
Главная РегистрацияВход
Меню сайта
Наш опрос
Оцените мой сайт
Всего ответов: 1344
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Главная » 2014 » Январь » 15 » А. Т. ТВАРДОВСКИЙ (1910-1971) Художественное своеобразие поэмы А.Т. Твардовского «Василий Теркин»
20:53
А. Т. ТВАРДОВСКИЙ (1910-1971) Художественное своеобразие поэмы А.Т. Твардовского «Василий Теркин»

А. Т. ТВАРДОВСКИЙ

(1910-1971)

Художественное своеобразие поэмы А.Т. Твардовского «Василий Теркин»

Поэма А.Т.Твардовского «Василий Теркин» стала одним из самых значительных поэтиче­ских произведений военных лет. Она выделяет­ся среди других поэм военного времени особой полнотой, всесторонностью и глубиной реалисти­ческого изображения народно-освободительной борьбы, а также неповторимым сочетанием эпи­ческого и лирического начал, присущим ей юмо­ром и серьезностью в изображении героических и трагических событий военных лет.

Важной художественной особенностью поэмы является соотношение характера главного героя и народа. Являясь обобщенным и глубоко инди­видуализированным художественным воплоще­нием русского национального характера, Теркин в поэме Твардовского неотделим от воюющего на­рода — солдатской массы и ряда таких эпизоди­ческих персонажей, как дед солдат времен Пер­вой мировой войны и бабка, танкисты в бою и на марше, девчонка медсестра в госпитале, солдат­ская мать, возвращающаяся из вражеского пле­на, он также неотделим и от матери-родины. И вся «Книга про бойца» — это поэтическое ут­верждение народного единства жизнестойкости, оптимизма, веры в торжество правого дела, во­площенное прежде всего в образе главного героя.

 

Для понимания поэмы, ее глубокого осмысле­ния важно увидеть соотношение автора и героя, проявляющееся в присутствии лирического и эпического начал в тексте. Эпическая, сюжетно-повествовательная основа поэмы не заглуша­ет лирического компонента, играющего в ней существенную роль. И не случайно столь важное место в ее общей структуре занимает образ ав­тора-повествователя, или, точнее, лирического героя, особенно ощутимый в главах «О себе, О войне, «О любви, четырех главках «От ав­тора». Так, в главе «О себе» поэт заявляет, обра­щаясь к читателю:

,..И скажу тебе, не скрою, — В этой книге, там ли, сям, То, что молвить бы герою, Говорю я лично сам. Я за все кругом в ответе, И заметь, коль не заметил, Что и Теркин, мой герой, За меня гласит порой.

И речь здесь идет не только, так сказать, о «взаимозаменяемости» поэта и героя в их выска­зываниях. В поэме Твардовского несомненно единство лирики и эпоса, опирающееся на тес­ную взаимосвязь личности и общества в годину суровых испытаний.

Переплетение обыденного, подчас даже коми­ческого с возвышенным и трагедийным — также одна из особенностей «Книги для бойцам, изобра­жающей войну, как она есть — в ее буднях и ге­роике. Во вступительной главке «От автора» поэт не без улыбки, но и достаточно серьезно замеча­ет: *На войне одной минутки / Не прожить без прибаутки, / Шутки самой немудрой». И дей­ствительно, начиная с первой и до завершающей главы стихия юмора пронизывает поэму:

 

Дельный, что и говорить, Был старик тот самый. Что придумал суп варитьНа колесах прямо.

(«На привале»)

Эй, славяне, что с Кубани, С Дона, с Волги, с Иртыша, Занимай высоты в бане, Закрепляйся не спеша!

(«В бане»)

Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что книга Твардовского отличается своей глубочай­шей правдой о войне как суровом и трагичес­ком — на пределе возможностей — испытании жизненных сил народа, страны, каждого челове­ка. Она отмечена полнотой и всесторонностью ре­алистического изображения военной страды: ве­личайших бедствий, страданий и подвигов на­родных. Об этом свидетельствуют не только программные слова о «правде сущей, / Правде, прямо в душу бьющей, / Да была б она погуще, / Как бы ни была горька», — из вступительной главки, но и буквально каждая страница книги, горестное и трагическое содержание многих ее глав («Переправа», «Бой в болоте», «Смерть и воин, «Про солдата-сироту) и конечно же прохо­дящие рефреном, ставшие крылатыми ее строки: «Бой идет святой и правый. / Смертный бой не ради славы, / Ради жизни на земле*.

Жестокая и горькая правда этих слов со всей остротой сопереживания раскрывается в строфах о том, как война беспощадно поглощает людские жизни, — в главе «Переправа»:

И столбом поставил воду Вдруг снаряд. Понтоны — в ряд. Густо было там народу — Наших стриженых ребят...

И увиделось впервые,

Не забудется оно:

Люди теплые, живые

Шли на дно, на дно, на дно,..

Или — другой пример — столь же беспощад­ная правда об изнурительных боях за «населен­ный пункт Борки?, небольшую лесную деревень­ку, от которой и осталось-то всего «обгорелых три трубы*.>.

Речь идет о том болоте. Где война стелила путь. Где вода была пехотеПо колено, грязь — по грудь;

Где в трясине, в ржавой каше, Безответно — в счет, не в счет — Шли, ползли, лежали нашиДнем и ночью напролет...

И в глуши, в бою безвестном, В сосняке, в кустах сырых Смертью праведной и честной Пали многие из них.

(«Бои в болоте»)

Глубоко реалистический характер произведе­ния не мешает использованию в нем условных, фантастических, символических образов и моти­вов. Так, реализм и условность сочетаются в гла­ве «Смерть и воин». Эта глава, как отмечал сам автор, связывает поэму военных лет с опублико­ванным много лет спустя «Теркиным на том све­те», где условность и фантастика играют важную роль в сатирическом изображении современности.

Что касается жанровых и сюжетно-компози­ционных особенностей поэмы, то поначалу поэт не слишком беспокоился о них: «Я недолго то­мился сомнениями и опасениями относительно

неопределенности жанра, отсутствия первона­чального плана, обнимающего все произведение наперед» слабой сюжетной связанности глав между собой. Не поэма — ну и пусть себе не по­эма, решил я, нет единого сюжета — пусть себе нет, не надо; нет самого начала вещи — некогда его выдумывать; не намечена кульминация и за­вершение всего повествования — пусть, надо пи­сать о том, что горит, не ждет, а там видно будет, разберемся*. Ясность пришла в процессе работы, и подтверждением этому служат пояснения, ко­торые автор делает в статье «Как был написан «Василий Теркин»: *И первое, что я принял за принцип композиции и стиля, — это стремление к известной законченности каждой отдельной части, главы, а внутри главы — каждого периода и даже строфы, Я должен был иметь в виду чита­теля, который хотя бы и незнаком был с преды­дущими главами, нашел бы в данной, напечатан­ной сегодня в газете главе нечто целое, округлен­ное. Кроме того, этот читатель мог и не дождаться моей следующей главы: он был там, где и герой, — на войне. Этой примерной завер­шенностью каждой главы я и был более всего озабочен».

Своеобразие сюжетно-композиционного по­строения книги определяется самой военной дей­ствительностью. «На войне сюжета нету», — за­метил Твардовский в одной из глав. И в поэме в целом, действительно, нет таких традиционных компонентов, как завязка, кульминация, развяз­ка. Однако внутри глав с повествовательной ос­новой, как правило, есть свой сюжет, между эти­ми главами возникают отдельные сюжетные свя­зи. Общее развитие, движение событий, раскры­тие характера героя, при всей самостоятельности отдельных глав, определяются самим ходом вой­ны, сменой ее этапов: от горьких месяцев отступ­ления и тяжелейших оборонительных боев — к

праздничным дням выстраданной и завоеванной победы.

Жанр своего произведения Твардовский опре­делил как «Книгу про бойца», и это было не просто результатом стремления избежать обозна­чения «поэма*, «повесть* или «роман*: «У меня не выходили эти признаки, а нечто все-таки вы­ходило, и это нечто я обозначил «Книгой про бойца*. При этом поэт понимает слово «книга» в особом, значительном, народном смысле, «как предмет серьезный» достоверный, безусловный» и связывает ее создание с уникальными, неповто­римыми обстоятельствами жестокой и священ­ной освободительной борьбы народа с врагом.

Язык и стиль поэмы при всей кажущейся про­стоте и традиционности отличается редкостным богатством, В ней необычайно широко и свободно использована устно-разговорная, литературная и народнопоэтическая речь. Автор употребляет множество пословиц и поговорок: «Я от скуки на все руки?, «Делу время — час забаве», народные песни: о шинели: «Эх, суконная, казенная, / Во­енная шинель...», о реченьке: сЯ на речке ноги вымою. / Куда, реченька, течешь? , В сторону мою родимую, / Может, где-нибудь свернешь».

Твардовский в совершенстве владеет искусст­вом говорить просто, но глубоко поэтично. Он сам создает речения> вошедшие в жизнь на пра­вах поговорок: *Не гляди, что на груди, / А гля­ди, что впереди!*; «У войны короткий путь, / У любви — далекий*; «Пушки к бою едут задом» и др. Поэт, несомненно, был прав, когда в конце своей книги заметил как бы от имени будущего читателя:

Пусть читатель вероятныйСкажет с книжкою в руке: — Вот стихи, а все понятно, Все на русском языке...

Стих поэмы — в основном 4стопный хорей, который со времен Пушкина и Ершова ассоци­ируется со сказкой — любимым народным жан­ром, предполагающим речевую легкость, пре­дельную доступность того, о чем рассказывается, В рифмах нет нарочитой изобретательности, не­редко они намеренно неточные — это тоже ха­рактерно для фольклора и усиливает естествен­ность звучания стиха.

Органическая художественная целостность в «Василии Теркине* достигается во всем — от глубоко народных основ содержания до мельчай­ших деталей внешней формы. И знаменатель­но, что в высокой оценке этого уникального произведения сошлись не только массы рядо­вых читателей, но и такие взыскательные мас­тера словесного искусства, как И. А. Бунин и Б, Л. Пастернак.

Просмотров: 4749 | Добавил: Qa1 | Теги: А. Т. ТВАРДОВСКИЙ (1910-1971) Худож | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа
Поиск
Календарь
«  Январь 2014  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
  12345
6789101112
13141516171819
20212223242526
2728293031
Друзья сайта
История 

 

Copyright MyCorp © 2024
Бесплатный хостинг uCozЯндекс.Метрика