В начале 1875 года Некрасов тяжело заболел. Ни зна­менитый венский хирург, ни мучительная операция не могли замедлить смертельной болезни. Вести о ней вызва­ли поток писем, телеграмм, приветствий и адресов со всей России. Общенародная поддержка укрепляла слабеющие с каждым днем физические и духовные силы поэта. И муча­ясь, превозмогая боль, он продолжает работать и создает книгу стихов под названием «Последние песни».

Мотивы сомнения, разочарования, порой отчаяния и хандры сменяются в «Последних песнях» жизнеутвержда­ющими стихами. Самоотверженной помощницей умираю­щего Некрасова является Зина (Ф. Н. Викторова), предан­ный друг и жена поэта, к которой обращены лучшие его помыслы. По-прежнему сохраняется у Некрасова тема ма­теринства. В стихотворении «Баюшки-баю» устами матери родина обращается к поэту с последней песней утешения:

Не бойся горького забвенья: Уж я держу в руке моей Венец любви, венец прощенья, Дар кроткой родины твоей...

Некрасов умер 27 декабря 1877 года (8 января 1878 го­да по новому стилю) в Петербурге. После заупокойной службы в большом соборе Новодевичьего монастыря прото­иерей о. Михаил (Горчаков) произнес свое слово о Некра­сове. Под сводами Божьего храма прозвучали строки из по­эмы «Тишина». Отец Михаил назвал Некрасова «печаль­ником Русской земли» и сказал, что «страдальческая пес­ня покойного поэта» не была песнею «отчаяния и безна­дежности». «В выразительных и своеобразных звуках стра­дальческой поэзии народного печальника громко раздаются сильные, могучие тоны крепкой надежды певца и русской народной веры в истину, добро и правду». Несколько ты­сяч человек провожали его гроб до Новодевичьего кладби­ща. А на гражданской панихиде вспыхнул исторический спор: Достоевский в своей речи осторожно сравнил Некрасова с Пушкиным. Из толпы радикальной молодежи раздались громкие голоса: «Выше! Выше!»