Причины и первые годы эмиграции. В период 1905— 1920 гг. Бальмонт создал цикл стихотворений «Песня рабочего молота», но Октябрьскую революцию и социализм не принял. В статье «Революционер я или нет» писал: «Социализм есть убогая выдумка человеческого ума, которой, быть может, суждено на краткий исторический час воплотиться в действительность, чтоб человечество... убедилось, что принудительное обобществление труда есть наихудший вид духовной каторги и наиболее полное осквернение свободы личности...» В июне 1920-го Бальмонт выехал, с разрешения советских властей, на лечение во Францию и остался в эмиграции (умер в приюте «Русский дом» недалеко от Парижа). Тягостно переживал Бальмонт свое изгнанничество: «Я живу среди чужих»; «Мне душно от воздуха летнего Парижа»; «Я ушел из тюрьмы, уехав из Советской России... Но нет дня, когда бы я не тосковал о России, нет часа, когда бы я не порывался вернуться» (Книга воспоминаний «Где мой дом?», 1924). Это состояние духа определило название сборника лирики «Марево» (1922). Отдохновение здесь даруется только вечно прекрасной природой: «облаками величавыми», «звездными славами», «Млечным прибоем» («В синем храме»). Но в ее могучем разливе глаз находит исходящее от людской воли нарушение красоты. Лирический герой сопоставляет себя с лишенным свободы попугаем: «...такой же узник, / Как я, утративший / Родимый край, / Крылатый в клетке,..» А могучее древо соотносит с Россией — «И на ствол его — острый наточен топор» («Прощание с древом»). Однако в глубинах души, в мечтах и снах поэта, продолжает петь песня любви, верности идеалу («Звук», «Сны»). И рождается бесперспективное, но исполненное внутренней силы стремление: Я в преисподней жажду чуда, Я верю в благость высоты. |
Главная 
